Неточные совпадения
Дай только, боже, чтобы сошло с рук поскорее, а там-то я поставлю уж такую
свечу, какой еще никто не ставил: на каждую бестию купца наложу доставить по три пуда воску.
Я долго, горько думала…
Гром грянул, окна дрогнули,
И я вздрогнула… К гробику
Подвел меня старик:
— Молись, чтоб к лику ангелов
Господь причислил Демушку! —
И
дал мне в руки дедушка
Горящую
свечу.
Я, как матрос, рожденный и выросший на палубе разбойничьего брига: его душа сжилась с бурями и битвами, и, выброшенный на берег, он скучает и томится, как ни мани его тенистая роща, как ни
свети ему мирное солнце; он ходит себе целый день по прибрежному песку, прислушивается к однообразному ропоту набегающих волн и всматривается в туманную
даль: не мелькнет ли там на бледной черте, отделяющей синюю пучину от серых тучек, желанный парус, сначала подобный крылу морской чайки, но мало-помалу отделяющийся от пены валунов и ровным бегом приближающийся к пустынной пристани…
И сердцем далеко носилась
Татьяна, смотря на луну…
Вдруг мысль в уме ее родилась…
«Поди, оставь меня одну.
Дай, няня, мне перо, бумагу
Да стол подвинь; я скоро лягу;
Прости». И вот она одна.
Всё тихо.
Светит ей луна.
Облокотясь, Татьяна пишет.
И всё Евгений на уме,
И в необдуманном письме
Любовь невинной девы дышит.
Письмо готово, сложено…
Татьяна! для кого ж оно?
Сюда! за мной! скорей! скорей!
Свечей побольше, фонарей!
Где домовые? Ба! знакомые всё лица!
Дочь, Софья Павловна! страмница!
Бесстыдница! где! с кем! Ни
дать ни взять она,
Как мать ее, покойница жена.
Бывало, я с дражайшей половиной
Чуть врознь — уж где-нибудь с мужчиной!
Побойся бога, как? чем он тебя прельстил?
Сама его безумным называла!
Нет! глупость на меня и слепота напала!
Всё это заговор, и в заговоре был
Он сам, и гости все. За что я так наказан!..
Замолчали, прислушиваясь. Клим стоял у буфета, крепко вытирая руки платком. Лидия сидела неподвижно, упорно глядя на золотое копьецо
свечи. Мелкие мысли одолевали Клима. «Доктор говорил с Лидией почтительно, как с
дамой. Это, конечно, потому, что Варавка играет в городе все более видную роль. Снова в городе начнут говорить о ней, как говорили о детском ее романе с Туробоевым. Неприятно, что Макарова уложили на мою постель. Лучше бы отвести его на чердак. И ему спокойней».
— У тебя в доме, Иван, глупо, как в армянском анекдоте: все в десять раз больше. Мне на ночь зачем-то
дали две подушки и две
свечи.
— Завтра все узнаем, — сказал он. — Смотри —
свеча догорает,
давай другую…
Говоря, он пристально, с улыбочкой, смотрел на Лидию, но она не замечала этого, сбивая наплывы на
свече ручкой чайной ложки. Доктор
дал несколько советов, поклонился ей, но она и этого не заметила, а когда он ушел, сказала, глядя в угол...
В особенно затруднительном положении очутилась Василиса. Она и Яков, как сказано,
дали обет, если барыня придет в себя и выздоровеет, он — поставит большую вызолоченную
свечу к местной иконе в приходской церкви, а она — сходит пешком в Киев.
Я попал в театр в первый раз в жизни, в любительский спектакль у Витовтовой;
свечи, люстры,
дамы, военные, генералы, девицы, занавес, ряды стульев — ничего подобного я до сих пор не видывал.
Посидев немного, мы пошли к капитанской гичке. За нами потянулась толпа индийцев, полагая, что мы наймем у них лодку. Обманувшись в ожидании, они всячески старались услужить: один зажег фитиль
посветить, когда мы садились, другой подал руку и т. п. Мы
дали им несколько центов (медных монет), полученных в сдачу в отеле, и отправились.
Наконец решились
дать мне не сальную
свечу.
Другой раз, у них же, он приехал на званый вечер; все были во фраках, и
дамы одеты. Галахова не звали, или он забыл, но он явился в пальто; [сюртуке (от фр. paletot).] посидел, взял
свечу, закурил сигару, говорил, никак не замечая ни гостей, ни костюмов. Часа через два он меня спросил...
— Еду, — отвечал я так, что он ничего не прибавил. — Я послезавтра возвращусь, коли кто придет, скажи, что у меня болит голова и что я сплю, вечером зажги
свечи и засим
дай мне белья и сак.
В глухую ночь, когда «Москвитянин» тонул и «Маяк» не
светил ему больше из Петербурга, Белинский, вскормивши своей кровью «Отечественные записки», поставил на ноги их побочного сына и
дал им обоим такой толчок, что они могли несколько лет продолжать свой путь с одними корректорами и батырщиками, литературными мытарями и книжными грешниками.
— Так, как мещанишек каких-нибудь, и обвели кругом налоя, — горько жаловалась впоследствии Калерия Степановна, — и зачем только подвенечное платье шили! Даже полюбоваться собой при
свечах бедной девочке не
дали!
Раннее утро, не больше семи часов. Окна еще не начали белеть, а
свечей не
дают; только нагоревшая светильня лампадки, с вечера затепленной в углу перед образом, разливает в жарко натопленной детской меркнущий свет. Две девушки, ночующие в детской, потихоньку поднимаются с войлоков, разостланных на полу, всемерно стараясь, чтобы неосторожным движением не разбудить детей. Через пять минут они накидывают на себя затрапезные платья и уходят вниз доканчивать туалет.
— Прощайте, братцы! — кричал в ответ кузнец. —
Даст Бог, увидимся на том свете; а на этом уже не гулять нам вместе. Прощайте, не поминайте лихом! Скажите отцу Кондрату, чтобы сотворил панихиду по моей грешной душе.
Свечей к иконам чудотворца и Божией Матери, грешен, не обмалевал за мирскими делами. Все добро, какое найдется в моей скрыне, на церковь! Прощайте!
В углу, занятом иконами, перевитыми плющом, у Яскульской вместе с вербой и «громницей» [«Громницей» называется восковая
свеча, которую зажигают в сильные бури, а также
дают в руки умирающим.] хранились какие-то мешочки с травами и корнями, которыми она лечила мужа и приходивших к ней деревенских баб и мужиков.
Алексей Сергеевич постоял в зале, на том самом месте, на котором
давал отчет своей супруге, потом подошел к зеркалу, приподнял с подзеркального столика
свечу и, внимательно осмотрев свое лицо, тщательно вытер белым платком глаза и переносицу.
Белоярцев шел на погребение Лизы тоже с стеариновою
свечою, но все время не зажигал ее и продержал в рукаве шубы. Тонкое, лисье чутье
давало ему чувствовать, что погода скоро может перемениться и нужно поубрать парусов, чтобы было на чем после пролавировать.
Барин, точно, чуть не успокоился. Когда Ольга Сергеевна пришла со
свечою, чтобы побудить его к чаю, он лежал с открытыми глазами,
давал знак одною рукою и лепетал какой-то совершенно непонятный вздор заплетающимся языком.
Этот пожилой, степенный и величественный человек, тайный продавец казенных
свечей, был очень удобным гостем, потому что никогда не задерживался в доме более сорока минут, боясь пропустить свой поезд, да и то все время поглядывал на часы. Он за это время аккуратно выпивал четыре бутылки пива и, уходя, непременно
давал полтинник девушке на конфеты и Симеону двадцать копеек на чай.
Они сели оба. У Вихрова смутно мерцали перед глазами: какая-то серенькая комната,
дама на картине, нюхающая цветок, огромное яйцо, привязанное на ленте под лампадой… Прежняя женщина в это время принесла две
свечи и поставила их на столик; вскоре за ней вошла еще другая женщина, как видно, несколько поопрятнее одетая; она вошла и села невдалеке от Павла. Он осмотрел ее тусклыми глазами… Она ему никакой не показалась.
— Нет, таки
дал внучек грошик… Сынок-от у меня, видно, помер, так внучек в дому хозяйствует…
дал грошик… как же!
свечу поставить надо…
Я спрятал тетрадь в стол, посмотрел в зеркало, причесал волосы кверху, что, по моему убеждению,
давало мне задумчивый вид, и сошел в диванную, где уже стоял накрытый стол с образом и горевшими восковыми
свечами. Папа в одно время со мною вошел из другой двери. Духовник, седой монах с строгим старческим лицом, благословил папа. Пала поцеловал его небольшую широкую сухую руку; я сделал то же.
На каждой колонне горят в пятилапых подсвечниках белые толстые
свечи: их огонь
дает всей зале теплый розово-желтоватый оттенок.
Тот сначала своими жестами усыпил его, и что потом было с офицером в этом сне, — он не помнит; но когда очнулся, магнетизер велел ему взять ванну и
дал ему при этом восковую свечку, полотенчико и небольшое зеркальце… «Свечку эту, говорит, вы зажгите и садитесь с нею и с зеркальцем в ванну, а когда вы там почувствуете сильную тоску под ложечкой, то окунитесь… свечка при этом — не бойтесь — не погаснет, а потом, не выходя из ванны, протрите полотенчиком зеркальце и,
светя себе свечкою, взгляните в него…
Еще будучи ребенком, она горько плакала, когда батюшка произносил: «И сплетше венец из терния, возложиша на главу его, и трость в десницу его», — и всхлипывающим дискантиком подпевала дьячку: «Слава долготерпению твоему, Господи! слава тебе!» А после всенощной, вся взволнованная, прибегала в девичью и там, среди сгустившихся сумерек (Арина Петровна не
давала в девичью
свечей, когда не было работы), рассказывала рабыням «страсти Господни».
— Что же смотреть! доктор я, что ли? совет, что ли,
дать могу? Да и не знаю я, никаких я ваших дел не знаю! Знаю, что в доме больная есть, а чем больна и отчего больна — об этом и узнавать, признаться, не любопытствовал! Вот за батюшкой послать, коли больная трудна — это я присоветовать могу! Пошлете за батюшкой, вместе помолитесь, лампадочки у образов
засветите… а после мы с батюшкой чайку попьем!
Не бойся, Зоя. Трудно Гуся выставить из денег.(Манюшке.)
Светит месяц, говоришь? Ну,
свети,
свети. (
Дает деньги.)
— И мне тоже сдается. Дай-то господи! Завтра же отслужу молебен святому угоднику Алексею… поставлю фунтовую
свечу… пойду пешком поклониться Печерским чудотворцам… Чу, опять! Слышишь?
Раз — это еще в деревне было — застала я его в саду с одною
дамой, и ушла я… ушла, куда глаза мои глядят, и не знаю, как очутилась на паперти, упала на колени: «Царица, говорю, небесная!» А на дворе ночь, месяц
светит…
Вот в эту-то вонючую дыру и заключали преступного школяра, причем не
давали ему
свечи, а вместо пищи назначали в день три куска черного хлеба и воды a discretion [сколько угодно (франц.)].
Эта встреча родила в нем тихое, доброе чувство, вызвав воспоминания о детстве, и они мелькали теперь в памяти его, — мелькали, как маленькие скромные огоньки, пугливо
светя ему из
дали прошлого.
По узкой деревянной лестнице они влезли на душный чердак, где было темно и пахло пылью. Дудка
дал Евсею спички и велел
посветить ему, потом, согнувшись почти вдвое, долго отпирал дверь, обитую рваной клеёнкой и растрёпанным войлоком. Евсей
светил, спички жгли ему кожу пальцев.
Светило солнце, с крыш говорливо текла вода, смывая грязный снег, люди шагали быстро и весело. В тёплом воздухе протяжно плавал добрый звон великопостных колоколов, широкие ленты мягких звуков поднимались и улетали из города в бледно-голубые
дали…
— Хорошо… вон солнышко
светит, привольно… На Волгу бы хотелось, поработать бы, покрюшничать! Вот через недельку, бог
даст, поправлюсь, в Рыбну поеду к моему барину, вместе работать будем…
Светила ночи затмевались;
В
дали прозрачной означались
Громады светлоснежных гор;
Главу склонив, потупя взор,
Они в безмолвии расстались.
В самом деле, чрез полчаса я сидел в санях, двое слуг
светили мне на крыльце, а толстой эконом объявил с низким поклоном, будто бы господин его до того огорчился моим внезапным отъездом, что не в силах встать с постели и должен отказать себе в удовольствии проводить меня за ворота своего дома; но надеется, однако ж, что я на возвратном пути… Я не
дал договорить этому бездельнику.
— Прежде это надобно было сделать! — говорил Янсутский, выходя с лакеем в залу, где, выхватив у него спичку, зажег ее и приложил к серной нитке, проведенной через все
свечи; такой способ зажжения Янсутский придумал для произведения большого эффекта, — и действительно, когда все
свечи почти разом зажглись, то
дамы даже легонько вскрикнули, а Хмурин потупил голову и произнес...
— Ну, как же вы не знаете, что есть такая игра, что выходят друг к другу два человека с
свечами и один говорит: «Папа болен», а другой отвечает: «Папа умер», и оба должны не рассмеяться, а кто рассмеется, тот папа и
дает фант. А дальше?
— Будет ли конец нашей любви! — сказал Юрий, перестав грести и положив к ней на плечо голову; — нет, нет!.. — она продолжится в вечность, она переживет нашу земную жизнь, и ели б наши души не были бессмертны, то она сделала бы их бессмертными; — клянусь тебе, ты одна заменишь мне все другие воспоминанья —
дай руку… эта милая рука; — она так бела, что
светит в темноте… смотри, береги же мой перстень, Ольга! — ты не слушаешь? не веришь моим клятвам?
Вошел отец Ларион, облачился, взял себе одну зажженную восковую
свечу, а другую
дал Насте и, благословив зачало, стал читать по требнику заклинание на злого духа.
Художник вспомнил, что действительно и вчера еще не было
свечи, успокоился и замолчал. Он
дал себя раздеть и надел свой крепко и сильно заношенный халат.
Покойницу положили на стол, одели в то самое платье, которое она сама назначила, сложили ей руки крестом,
дали в руки восковую
свечу, — он на все это глядел бесчувственно.
— Море, — жгуче говорил он, — синее око земли, устремлённое в
дали небес, созерцает оно надмирные пространства, и во влаге его, живой и чуткой, как душа, отражаются игры звёзд — тайный бег
светил. И если долго смотреть на волнение моря, то и небеса кажутся отдалённым океаном, звёзды же — золотые острова в нём.
Они — точно слепорожденные, внезапно прозревшие в мутный октябрьский день, на пути из какого-нибудь Глухого переулка в какое-нибудь Козье Болото; их спрашивают, знают ли они дорогу, — куда им нужно идти? — а они отвечают: «Ах, как солнце хорошо
светит!.. какая безграничная
даль открывается перед нами!..»
Алексей. Черт знает что такое! Каждую минуту тухнет. Леночка,
дай, пожалуйста,
свечи.